В прошлом офицер СС, ныне служитель истинного Бога

Рассказал Готлиб Бернхардт

Я был офицером СС — элитных охранных отрядов Гитлера — и служил в замке Вевельсбург. В апреле 1945 года я получил приказ ликвидировать заключенных близлежащего концлагеря. Это были Свидетели Иеговы. Организация СС требовала беспрекословного подчинения начальству. Я оказался перед дилеммой. Позвольте объяснить почему.

Я РОДИЛСЯ в 1922 году в Германии, в деревне, расположенной неподалеку от реки Рейн. Хотя в нашей местности жили в основном католики, наша семья придерживалась учений пиетизма. Это религиозное течение возникло в XVII веке. В 1933 году, когда мне было 11 лет, к власти в Германии пришел Гитлер. Поскольку я преуспевал в учебе и спорте, через несколько лет меня направили учиться в специальное учебное заведение недалеко от Мариенбурга, который теперь называется Мальборк и находится в Польше. Там, за сотни километров от дома, я с головой ушел в национал-социалистическую, или нацистскую, идеологию. Студентам прививали такие понятия, как честь, прилежание, верность, повиновение, чувство долга и трепетное уважение к нашему немецкому наследию.

Вторая мировая война и СС

Когда в 1939 году началась Вторая мировая война, меня приняли в «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер» — элитный полк под личным командованием фюрера. В этом полку проходили подготовку охранники государственных чиновников. Он также предназначался для проведения особых военных операций. Я участвовал в боевых действиях в Бельгии, Франции, Нидерландах, Румынии, Болгарии и Греции. В Болгарии я побывал на религиозной службе, которую проводил армейский священник. У меня возникли вопросы: «А что, противник тоже проводит такие богослужения? Благословляет ли Бог войны? Занимает ли он чью-либо сторону?»

Позднее я был отобран для обучения в Юнкершуле, специальном учебном заведении, готовящем офицеров для высоких должностей. Затем меня направили в Берлин для службы в охране Рейхстага. Там я однажды наблюдал, как Гитлер прилюдно кричал на высокопоставленного политика. «Это просто возмутительно!» — подумал я. Но вслух, конечно, ничего не сказал.

В Берлине я познакомился с Инге, которая тоже работала при Рейхстаге. Мы уже решили пожениться, как вдруг наше подразделение было переброшено на русский фронт, причем без зимнего обмундирования! Мы, солдаты, были ошеломлены, ведь зимой 1941—1942 годов стояли морозы до минус 30.  Там я получил свой второй Железный крест. Позднее я был тяжело ранен, и меня самолетом отправили обратно в Германию. В 1943 году мы с Инге поженились.

Следующим местом моей службы была ставка Гитлера в Оберзальцберге в горах Баварии. Там также находился Генрих Гиммлер, руководитель СС. Он распорядился, чтобы меня лечил его личный массажист и врач Феликс Керстен. Позже я узнал, что у Керстена было поместье Харцвальде неподалеку от Берлина. Ближе к концу войны он попросил у Гиммлера разрешения позволить Свидетелям Иеговы из близлежащего концлагеря там работать. Гиммлер не возражал. Керстен уважал достоинство Свидетелей. Одна женщина-Свидетель, работавшая у Керстена в Швеции, всегда клала «Сторожевую башню» в его чемодан, чтобы он передал журнал Свидетелям в Германии *.

Знакомство со Свидетелями Иеговы

В конце 1944 года Гиммлер назначил меня личным помощником генерала СС, который был комендантом замка Вевельсбург. Эта крепость, которой было 400 лет, находилась недалеко от Падерборна. Гиммлер собирался сделать Вевельсбург культовым центром эсэсовской идеологии. Рядом с замком располагался небольшой концлагерь Нидерхаген, в котором была особая категория заключенных — Свидетели Иеговы. Они также были известны как Исследователи Библии.

Заключенный по имени Эрнст Шпект несколько раз приходил ко мне, чтобы меня лечить.

— Доброе утро! — здоровался он.

— Почему ты не говоришь «Хайль Гитлер!»? — требовательно спросил я однажды.

— Вы выросли в христианской семье? — тактично поинтересовался он.

— Да, меня воспитывали как пиетиста.

— Тогда вам известно, что, согласно Библии, спасение («хайль») возможно только благодаря Иисусу Христу. Вот почему я не могу произносить приветствие «Хайль Гитлер!».

Такой ответ меня очень удивил. Я спросил:

— За что тебя сюда отправили?

— Я Исследователь Библии.

Беседы с Эрнстом и еще одним Свидетелем, Эриком Голациком, который работал парикмахером, затронули мое сердце. Однако вести такие разговоры было запрещено, и мой командир приказал мне их прекратить. Тем не менее я считал, что, если бы все в Германии — так называемой христианской  стране, где миллионы людей ходят в церковь,— вели себя как Свидетели, войны бы не было. «Они достойны восхищения. Зачем же их преследуют?» — думал я.

В то время мне позвонила одна вдова. С отчаянием в голосе она попросила о машине для своего сына, у которого был аппендицит и которому срочно требовалась операция. Я тут же распорядился о машине, но командир отменил мой приказ. Дело в том, что ее мужа казнили как члена группы, которая совершила покушение на Гитлера в июле 1944 года. Я ничего не мог поделать, и мальчик умер. Этот случай тяготит мою совесть по сей день.

Хотя мне было чуть больше 20 лет, я стал смотреть на жизнь иначе — не через призму нацистской пропаганды. Кроме того, я все больше восхищался Свидетелями Иеговы и их учениями, что в итоге побудило меня принять самое трудное решение в моей жизни.

В апреле 1945 года, когда союзные войска приближались, мой командир бежал из Вевельсбурга. Прибыло подразделение, у которого был приказ Гиммлера уничтожить замок и убить всех заключенных. Комендант близлежащего концлагеря дал мне список заключенных, подлежащих уничтожению. Все они были Свидетелями. Почему от них хотели избавиться? Были сведения, что они знали о местонахождении произведений искусства, захваченных Третьим рейхом и спрятанных в некоторых зданиях. Эта информация была строго секретной! Что же мне было делать с этим приказом?

Я подошел к коменданту лагеря и сказал: «Американцы уже близко. Не лучше ли вам со своими подчиненными уйти?» Долго его уговаривать не пришлось! Тогда я сделал то, что было немыслимо для офицера СС,— я нарушил приказ, и Свидетели остались в живых.

Честь называться их братом

После войны мы с Инге связались со Свидетелями Иеговы и начали серьезно изучать Библию. Нам помогала одна женщина — Свидетель по имени Августа, а также другие. Ранения давали о себе знать, да и вообще жизнь после войны была тяжелой. Тем не менее мы с женой посвятили свою жизнь Иегове и крестились — я в 1948 году, а Инге в 1949-м.

В 1950-х годах несколько Свидетелей, которые во время войны были в Вевельсбурге, приехали туда, чтобы вспомнить былое. Среди них были Эрнст Шпект, Эрик Голацик, а также еще один верный Богу заключенный, Макс Хольвег. Называться их братом я почитал за честь, ведь эти мужественные служители Бога рисковали жизнью, чтобы рассказывать мне об истине. На той встрече присутствовала также Марта Неманн, которая работала в Вевельсбурге секретарем. Поведение Свидетелей произвело на нее сильное впечатление, и позднее она тоже стала верным служителем Иеговы.

Оглядываясь на прожитые годы, я вижу много доказательств того, что «весь мир лежит во власти [Сатаны Дьявола]» (1 Иоанна 5:19). Будучи наивным юным идеалистом, я этого не понимал. Я также вижу, сколь велика разница между служением тоталитарным режимам, таким, как гитлеровский, и служением Иегове. Если диктаторы требуют слепого повиновения, то Иегова желает, чтобы мы служили ему из любви, основанной на точных библейских знаниях о его личности и замыслах (Луки 10:27; Иоанна 17:3). Я сделал свой выбор: всю свою жизнь я буду служить Иегове.

[Сноска]

[Иллюстрация, страница 19]

В день нашей свадьбы, февраль 1943 года

[Иллюстрация, страница 19]

Замок Вевельсбург, который должен был стать центром идеологии СС

[Иллюстрация, страница 20]

Мы с женой, Инге, сегодня